В статье проанализированы художественные тексты и критические выступления женщин и мужчин-литераторов рубежа XIX – начала ХХ вв., в которых наиболее ярко и оригинально разработаны гендерные ролевые модели – «новая женщина» и «сверхженщина». Обе модели женственности отразили ломку привычного гендерного порядка и формирование новой системы ценностей, в том числе в самой литературе. Связанный с названными типами комплекс феминистских идей интересовал не только представителей «высокой» словесности. На проблему женской эмансипации также откликнулись создатели продукции для массового читателя, которая впитала в себя и реалистические традиции, и открытия модернизма. Модель «сверхженщины» с опорой на ницшеанское видение попытались представить Н. М. Минский в пьесе «Альма» и В. Я. Брюсов в «Последних страницах из дневника женщины». Поле деятельности для «новой женщина» наметили Е. А. Нагродская и А. А. Вербицкая в романах «Гнев Диониса» и «Ключи счастья». Тем не менее во всех этих произведениях героини терпели крах, так как или становились преступницами, или вставали перед неразрешимой проблемой: осуществление репродуктивной функции или творческая самореализация. Альма теряла силы в борьбе за личную свободу, брюсовская Натали становилась убийцей, Татьяна Нагродской возвращалась под семейный кров, Маня Вербицкой, добившись высот в искусстве балета, все же кончала с собой. И только М. Горький предложил «решение» вопроса в романе «Мать». Сделав свою героиню возрастной женщиной, он вывел ее из детородного возраста. Таким образом, она смогла стать матерью всех обездоленных, борцом за свободу. Так пролетарский писатель наметил пути вызволения женщин из тенет гендерного неравенства. Ниловну действительно можно считать «новой женщиной». И этот утопический проект оказалось возможным реализовать в советское время, проигнорировав реальные проблемы гендерных противоречий.